Снилось, что мы живем в военное время, и чтобы не попасть под удар, уезжаем на дачу какого-то в позапрошлом веке успешного русского писателя.
Там всё такое деревянное, аутентичное, окна со ставнями, половицы со скрипами, — благодать!
Нас несколько человек (около восьми), все занимаются какими-делами: смазывают дверные петли, метут двор, снимают паутину со стен, прогревают печь, разбирают посуду, кто-то даже собирается на рыбалку.
Чтобы порыбачить, нужны черви. Где-то на заднем дворе нашелся сарай с инструментами, среди которых есть и лопата. После нескольких часов разных хозяйственных дел мы решаем встретиться за столом под мертвыми виноградными лозами.
Я выхожу из дома, и застываю на крыльце: у ступеней лежит куча взрыхленной земли, в которой копошатся земляные черви. Ничего необычного, но зрелище впечатляющее. Я перевожу взгляд на что-то другое, а когда возвращаюсь к месту с землёй, то вижу, как черви начинают увеличиваться в размерах, менять цвета, превращаясь в змей ядовитых расцветок.
«Ну, приплыли», — думаю я. Забегаю в дом, захлопываю дверь. Пытаясь сбить дыхание, пытаюсь просчитать все варианты развития событий (как Доктор Стрендж). Тут мой взгляд упирается в рысь, которая стоит, пошатываясь, в узком коридоре, смотрит угрожающе. Пасть в крови, шерсть скомкана, тело деформировано. Поборов панику, пытаюсь понять, что с формой рыси не так. Оказывается, рысь заглотила животное, превосходящее по размерам саму рысь, и теперь бедная кошка приняла форму этого животного (как удав, натягивающийся на жертву, — только рысь).
Тут у меня возникает важная мысль: пока рысь будет переваривать этого гиганта, она будет недееспособна, захочет просто лежать, — нападать ей незачем. Так все и случилось: постояв в коридоре несколько минут, кошка выбрала обувную полку, раскидала ботинки, и увалилась на бок, громко посапывая.
Прихожу в себя, ощупываю бёдра. Оказывается, на поясе у меня шашка. Очень кстати! Оголяю шашку, дерзко распахиваю дверь на улицу, вижу, что пока я встречалась с обожравшейся рысью, мои друзья уже почти со всеми змеями разобрались: вилы, лопаты, серпы, — в ход шло всё!
Оставалась одна страшная зеленая змея, развернувшая капюшон в мою сторону, следившая за каждым моим перемещением, разворачиваясь, как намагниченный элемент. Но теперь-то я уже смелая, — я шашку нащупала! Рублю змее голову, кровь хлещет, как в «Убить Билла», но цвет у нее кислотный, обжигающий. Вытекающая жижа начинает разъедать всё: и саму змею снаружи, и крыльцо, на котором бьются безжизненные половины невиданного монстра.
Стою, смотрю на всё это и думаю, что злилась змея, наверное, потому что внутренности ее постоянно жгло, и понимания, как спастись, у нее не было. Все, что она могла — это нападать, защищать что-то неведомое, вестись на провокации.
И я почувствовала себя освободительницей. Да, мне придется латать крыльцо, да мне нужно будет разобраться с рысью. И, возможно, ученые из нашей группы смогут определить, что не так с кровью нашего мутанта, изобретут антидот, и мы все встретимся во второй части сна!
